Вы и не подозреваете, на какие фокусы
человеческое самолюбие способно: вот она считает меня подлецом, за то, что я ее, чужую любовницу, так откровенно за ее деньги беру, а и не знает, что иной бы ее еще подлее надул: пристал бы к ней и начал бы ей либерально-прогрессивные вещи рассыпать, да из женских разных вопросов вытаскивать, так она бы вся у него в игольное ушко как нитка прошла.
Неточные совпадения
Гордость,
человеческое достоинство, права на уважение, целость
самолюбия — все разбито вдребезги! Оборвите эти цветы с венка, которым украшен человек, и он сделается почти вещью.
От него есть избавленье только в двух крайних сортах нравственного достоинства: или в том, когда человек уже трансцендентальный негодяй, восьмое чудо света плутовской виртуозности, вроде Aли-паши Янинского, Джеззар — паши Сирийского, Мегемет — Али Египетского, которые проводили европейских дипломатов и (Джеззар) самого Наполеона Великого так легко, как детей, когда мошенничество наросло на человеке такою абсолютно прочною бронею, сквозь которую нельзя пробраться ни до какой
человеческой слабости: ни до амбиции, ни до честолюбия, ни до властолюбия, ни до
самолюбия, ни до чего; но таких героев мошенничества чрезвычайно мало, почти что не попадается в европейских землях, где виртуозность негодяйства уже портится многими
человеческими слабостями.
— Рабочие прежде всего люди, — говорил он новому начальству. — У них есть свое
самолюбие, известные традиции, наконец простое
человеческое достоинство… По моему мнению, именно этих сторон и не следует трогать.
Я не оправдываюсь; замечу вам только, что гнев и, главное, раздраженное
самолюбие — еще не есть отсутствие благородства, а есть дело естественное,
человеческое, и, признаюсь, повторяю вам, я ведь почти вовсе не знал Ихменева и совершенно верил всем этим слухам насчет Алеши и его дочери, а следственно, мог поверить и умышленной краже денег…
Натура
человеческая до крайности самолюбива, и если, ловко набросив на свое лицо маску добродушия и откровенности, следователь обращается к всемогущей струне
самолюбия, успех почти всегда бывает верен.
Воображение работает,
самолюбие страждет, зависть кипит в сердце, и вот совершаются те великие подвиги ума и воли
человеческой, которым так искренно дивится покорная гению толпа.
Между тем и там посетили бы меня все
человеческие чувства и страсти: и
самолюбие, и гордость, и честолюбие — все, в малом размере, коснулось бы сердца в тесных границах нашего уезда — и все бы удовлетворилось.
— Бывает-с это! — отвечал ей Миклаков торопливо. — И, по-моему, лучшее от того лекарство —
самолюбие; всякий должен при этом вспомнить, что неужели он все свое
человеческое достоинство поставит в зависимость от капризной воли какого-нибудь господина или госпожи. Нас разлюбили, ну и прекрасно: и мы разлюбим!
Но здесь я должен сделать довольно горькое для моего
самолюбия признание. Я чувствую, что в жизни моей готовится что-то решительное, а это невольно заставляет меня чаще и чаще обращаться к самому себе. Бывают минуты, когда откровенная оценка пройденного пути становится настоятельнейшею потребностью всего
человеческого существа. По-видимому, одна из таких минут наступает теперь для меня…
Спрашиваю у всех Россиян: было ли что-нибудь оскорбительное для
человеческой гордости, что-нибудь тягостное для
самолюбия в чувствах нашего беспредельного к Ней повиновения?
Отговорка Гоголя признана была нами за чистую выдумку; но теперь я отступаюсь от этой мысли, признаю вполне возможным, что обыкновенное письмо о затруднении в уплате процентов по имению, заложенному в Приказе общественного призрения, могло так расстроить Гоголя, что всякое торжество, приятное
самолюбию человеческому, могло показаться ему грешным и противным.
Но по добродушию своему и по
самолюбию человеческому ему приятно было, что превозносимый всеми Гоголь поспешил к нему приехать.
В основании такой скромности лежит, очень часто, толстый слой
самолюбия… Но предоставим охотникам до анализа и психологам отыскивать и определять причины, приводящие в действие пружины
человеческой природы. Ограничиваясь одними внешними наблюдениями, мы зашли и без того уже чуть ли не слишком далеко…
Самолюбие, сознание
человеческого своего достоинства, чувство долга, наконец, не позволяют мне смалодушничать, бросить все, признать себя побежденным и бежать отсюда; я еще борюсь пока и буду бороться, но борьба подчас чересчур уже тяжела становится — тяжела потому, что бесцельна, потому что этим донкихотским боем с ветряными мельницами только свое я, свое
самолюбие тешишь, а в результате бокам твоим все же больно!
Всю жизнь стрелы попадают в больное от
самолюбия человеческое сердце, и человек бессилен против этих стрел, он истекает кровью.
Именно христианство хочет вырвать из
человеческой души ressentiment, излечить человека от больного
самолюбия и зависти.
Человеческий эгоцентризм и
самолюбие все переворачивают в противоположное и делают опасным то, что казалось наиболее безопасным, например смирение и послушание.
Но в действительности
человеческий эгоцентризм и
самолюбие, неспособность к реальному освобождению и отрешенности внушает эту ложную подавленность грехом.